Среди студентов и рабочих Вальбазенто, там, где в 60-е годы Eni, компания Энрико Маттеи, искала нефть, а вместо нефти нашла газ, бывший польский президент-рабочий, лидер "Солидарности" и нобелевский лауреат Лех Валенса чувствует себя как у себя дома.

Лех Валенса был приглашен сюда для того, чтобы лично прочитать лекцию по истории борьбы рабочих и по гражданским и политическим правам ХХ века, преподавателем истории в лицее Пьетро Тамбуррано и Комитетом активных граждан Бернальды, городка, который присвоил звание почетного гражданина режиссеру Фрэнсису Форду Копполе и Леху Валенсе.

- Президент Валенса, как вы оцениваете обвинение генерала Ярузельского в предательстве за то, что в 1981 году он ввел военное положение, что привело к запрету "Солидарности" и стало причиной интернирования тысяч оппозиционеров?

- Тем, кто нас предал в 1945 году, был Запад, который отдал нас на растерзание Советскому Союзу. Для нас, поляков, он был, безусловно, страшнее Ярузельского. Я всегда противодействовал Ярузельскому, как известно, но я должен сказать вот о чем. Первое: Ярузельский не был обязан находить общий язык с "Солидарностью", но он вступил с ней в переговоры. Второе: я сражался за демократическое государство, государство, которое умеет делать выводы, а не сводить счеты со своим собственным прошлым. Таким образом, я против любой мести и скорой расправы.

- А нынешняя атмосфера в Польше, кажется, благоприятствует вершению суда, и эта "люстрация" ("проверка" в коммунистические времена) очень похожа на тоталитарную практику, которую, как говорит польское руководство, оно хочет ввести. Как, по-вашему, закончится дело с Ярузельским?

- Думаю, что в конечном итоге будет принято разумное решение. Еще и потому, что согласно опросам 50% поляков восхищаются генералом Ярузельским. Мне это не нравится, потому что он по своей популярности опережает меня (Валенса улыбается). Но этого нельзя не учитывать.

- Опросы, конечно, и переговоры с "Солидарностью". Но есть и "заслуги", которые, согласно вашим словам, должны снять с генерала обвинения.

- Послушайте, надо быть справедливыми. Семья Ярузельских сражалась за наше дело, за свободную Польшу. И он, генерал, в другой истории и при других обстоятельствах считался бы великим человеком. Еще и потому, что он очень умный человек. Но, повторяю, когда Запад передал нас Советскому Союзу, они воспользовались моментом и поработили нас. Вот почему поляки испытывают в отношении Запада даже большую досаду.

- Убийство советским режимом 22 тысяч поляков в Катыни, по вашему мнению, еще один символ предательства Запада?

- Безусловно. Это все еще открытая рана, и русские не хотят признавать своей вины. Если бы у них хватило смелости сделать это, они бы помогли нам преодолеть нашу боль. Еще и потому, что в некоторых случаях отрицание преступления заставляет страдать больше, чем само преступление.

- Виктор Заславский в своей книге о массовых казнях в Катыни "Классовая чистка" критикует британские правительства, которые всегда скрывали в своих архивах документы о событиях в Катыни, и молчание Михаила Горбачева, российского президента периода "гласности", в то время как "именно Ярузельский неоднократно поднимал вопрос о Катыни в ходе встреч с Горбачевым", пишет Заславский. Это правда?

- Это правда. Горбачев вел себя как русофил. У него было имперское мышление. Запад сделал все остальное. И перед лицом этого великого предательства со стороны Востока и Запада, в 1945 году и позднее, мы пеняем Ярузельскому?

- Папа Кароль Войтыла был его другом. Что вы думаете о Йозефе Ратцингере?

- Когда умер Иоанн Павел II, я стал спорить с Богом, спрашивать у него: как же так, ты призываешь его к себе именно теперь, когда мир, Европа, нуждаются в нем?

- И что же ответил Бог?

- Он сказал мне: скажи мне, по какому вопросу или по какому поводу тебе не доставало совета Папы. Тогда я понял, что Бог не может повторяться. И то, что после Папы-поляка пришел Папа-немец - очень интересное послание. Вот почему мне теперь стыдно начинать новую полемику с Богом.